Печать

Рейтинг: 3 / 5

Звезда активнаЗвезда активнаЗвезда активнаЗвезда не активнаЗвезда не активна
 

Дело Андрея  Сторожева, ставшего жертвой  преступной провокации со стороны сотрудников ФСБ  и бывших членов КПРФ: будет ли  отменен  незаконный приговор? 

  У саратовской Фемиды появился шанс показать обществу, что Закон все-таки стоит на первом месте, а не интересы гособвинения, и   исправить хотя бы немного ситуацию и отменить незаконный приговор. Пока же, увы,  оправдательные приговоры- редкость. Судьи стали давно уже- государственными обвинителями. Недаром,  сегодня  Саратовская область продолжает оставаться в числе регионов, лидирующих по числу обращений граждан к председателю СК РФ Александру Бастрыкину, о чем сообщает официальный сайт  СК РФ.

Дело  Сторожева  представляет собой   типичный пример, когда судья  вынес незаконный приговор,  основываясь не на фактах, не на показаниях свидетелей, и на основании  обвинительного заключения.

 Как будет рассмотрена кассационная жалоба 10 октября  в Саратовском областном суде?   Формально, или все-таки  судьи обратят внимания на ряд  грубейших нарушений процессуального порядка и отменят явно незаконный приговор?

От адвоката Колодяжной Ольги Ивановны в  интересах Сторожева Андрея Сергеевича  осужденного  по   ч. 30 ст. 30 УК РФ – ч. 4 ст. 159 УК РФ, ч. 2 ст. 119 УК РФ  к 5 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима,  поступила в  Первый кассационный суд общей юрисдикции  КАССАЦИОННАЯ ЖАЛОБА на приговор Фрунзенского районного суда г. Саратова от 3 ноября 2022 года и  апелляционное  определение судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда от 2 марта 2023г по делу № 22-587/2023,  приговор которой  был оставлен без изменения.

С  приговором и апелляционным определением сторона защиты не согласна в полном объеме, считает данные судебные акты незаконными, необоснованными, несправедливыми и вынесенными при существенном нарушении уголовно-процессуального закона.  Какие основания для этого?

При рассмотрении уголовного дела суд первой инстанции, а также при рассмотрении апелляционных жалоб суд апелляционной инстанции допустили существенные нарушения уголовно-процессуального закона. В чем это заключалось?

  1. Первое нарушение выразилось в том, что перед дачей показаний Сторожевым А. С.  суд первой инстанции не разъяснил ему права, предусмотренные ст. 51 Конституции РФ, а именно право не свидетельствовать против себя самого.  Несмотря на фактическое наличие в протоколе судебного заседания сведений о разъяснении указанных выше прав , подобных действий судом не проводилось, в связи с чем, адвокатом Колодяжной О.И. были поданы замечания на протокол судебного заседания, необоснованно отклоненные судом первой инстанции. Суд апелляционной инстанции в своем  определении указал, что доводы апелляционной жалобы осужденного о том, что перед его допросом суд не разъяснил ему требования ст. 51 Конституции РФ, а именно право не свидетельствовать против самого себя, не свидетельствуют о нарушении его права на защиту, поскольку в начале судебного заседания суд разъяснял ему требования ст. 51 Конституции РФ.

Между тем,  суд обязан был разъяснить Сторожеву А.С. его права непосредственно перед дачей им показаний, при этом убедиться в том, что права подсудимому понятны,  и обеспечить возможность реализации этих прав, чего  не произошло. Вместе с тем, в протоколе судебного заседания содержится соответствующая отметка о разъяснении Сторожеву  А.С. прав непосредственно перед дачей показаний, хотя фактически данные права не разъяснялись, но должная оценка указанному обстоятельству судом апелляционной инстанции дана не была.

Закон говорит, что в соответствии с ч. 1 ст. 11 УПК РФ суд, прокурор, следователь, дознаватель обязаны разъяснять подозреваемому, обвиняемому, потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику, а также другим участникам уголовного судопроизводства их права, обязанности и ответственность и обеспечивать возможность осуществления этих прав.

 

  1. Также, суд первой инстанции незаконно лишил Сторожева С.А.  возможности осуществления права, предусмотренного ч. 2 ст. 275 УПК РФ, а именно права пользоваться письменными заметками.  В  начале допроса в суде первой инстанции  Сторожев А.С. изъявил желание пользоваться своими письменными заметками, оформленными в виде тезисов. Однако, суд прервал допрос Сторожева А.С. и попросил предъявить ему данные письменные заметки, что и было сделано, после чего председательствующий немотивированно отказался вернуть их Сторожеву А.С., сообщив при этом, что они приобщены к материалам уголовного дела. После этого адвокат Тахиров Д.Д. передал Сторожеву А.С. второй экземпляр заметок, который был отобран конвоем и передан председательствующему по его указанию. Затем, адвокатом Тахировым Д.Д. было заявлено ходатайство о возврате Сторожеву А.С. его письменных заметок, поскольку последний не может без них защищаться и давать подробные показания. Однако, судья Дюжаков И.О., отказался произвести возврат Сторожеву А.С. указанных выше письменных заметок , при этом ничем не мотивировав свое решение, тем самым нарушив просмотренное ст. 16 УПК РФ право Сторожева А.С. на защиту, а также лишив его права, предусмотренного ч. 2 ст. 275 УПК РФ.

Суд апелляционной инстанции при рассмотрении жалоб на указанный выше приговор не дал абсолютно никакой оценки доводам адвоката Тахирова Д.Д. на нарушение прав Сторожева А.С. при даче им показаний.

  1. Судом первой инстанции было допущено нарушение уголовно-процессуального закона, которое выразилось в том, что содержание задаваемых судьей вопросов в некоторых случаях являлись наводящими, что запрещено ч. 1 ст. 275 УПК, поэтому является существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Факт постановки судьей Фрунзенского районного суда г. Саратова Дюжаковым И.О. наводящих вопросов при рассмотрении уголовного дела № 1-85/2022 подтверждается заключением лингвистической экспертизы №15 от 1 февраля 2023, которое было приобщено к материалам дела. Согласно данному заключению, на допрашиваемых Самолетова М.А., Сорокина Д.В., Ольшанского В.А. было оказано психологическое давление, внушение, которые говорят о недобровольности,  либо несамостоятельности дачи показаний допрашиваемых. Таким образом, учитывая несоответствующее закону поведение судьи Фрунзенского районного суда г. Саратова Дюжакова И.О. при проведении допроса указанных выше лиц, невозможно говорить о законности вынесенного приговора, поскольку очевидно наличие существенного нарушения уголовно-процессуального закона.

 

  1. Суд первой инстанции допустил нарушение уголовно-процессуального закона при назначении Сторожеву А.С. наказания по п «г» ч. 2 ст. 115 УК РФ, срок привлечения к уголовной ответственности по которому истек. В обжалуемом приговоре суд первой инстанции сначала назначил Сторожеву С.А. наказание, а затем освободил Сторожева А.С. от его отбывания. Между тем, назначая подсудимому наказание (с дальнейшем освобождением от его отбывания) суд нарушил нормы уголовно-процессуального закона, а именно положения ст. 78 УК РФ, которая регламентирует освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности.
  2. Суд первой инстанции, в нарушение ст. 252 УПК РФ, регламентирующий пределы судебного разбирательства, необоснованно принял от государственного обвинителя изменение предъявленного Сторожеву А.С. обвинения в части исключения из объема обвинения по ч.2 ст.119 УК РФ указания на то, что у Сторожева А.С. в ходе словесного конфликта с Сорокиным Д.В. возникли личные неприязненные отношения к нему, а также о исключении указания на то, что Самолетов М.А. и Сорокин Д.В. прибыли в связи с рассмотрением заявления, поданного гражданкой Сорокиной Т.П., так-как в ходе судебного заседания было установлено, что с заявлением обратилось совсем другое лицо – Самолетова Т.П., поскольку это ухудшало положение Сторожева А.С. Между тем, как справедливо указал в своей дополнительной апелляционной жалобе адвокат Тахиров Д.Д., формулировка предъявленного Сторожеву А.С. обвинения, указывающая на возникновение личных неприязненных отношений к Сорокину Д.В. опровергала наличие у него умысла на угрозу убийством Сорокину Д.В. «в связи с выполнением данным лицом общественного долга», что по сути исключало квалификацию его действий по ч. 2 ст. 119 УК РФ.  Тут необходимо отметить, что у Сорокина Д.В. очевидно имелась личная неприязнь к моему  Сторожеву  А.С, которая возникла в связи с тем, что Сорокин Д.В. и Сторожев А.С. ранее состояли в одной партии ( КПРФ) , из которой Сорокин Д.В. со скандалом был исключен. При этом, одним из инициатором исключения Сорокина Д.В. из партии был именно  Сторожев А.С., который также периодически высказывал Сорокину Д.В. свое мнение по поводу воспитания сына Сорокина, приговоренного районным судом г. Волгограда к 8,5 годам лишения свободы за незаконный сбыт наркотических средств в особо крупном размере.  Кроме этого, за день до инцидента, в результате которого Сторожеву А.С. вменили ст. 119 УК РФ, у Сторожева А.С. произошел конфликт с матерью Самолетова М.А., который находится в подчинении Сорокина Д.В., что было установлено в ходе рассмотрения дела и не отрицалось последними. Таким образом,  очевидно, что Сорокин Д.В. и Самолетов М.А. вступили между собой в сговор и дали заведомо ложные показания, т.к. оба имели неприкрытое желание отомстить Сторожеву А.С. Между тем, суды обеих инстанций не проанализировали данное обстоятельство ни в приговоре, ни в апелляционном определении.
  3. Судом первой инстанции также было нарушено положение ч. 1 ст. 252 УПК РФ, согласно которой судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. Выйдя за пределы предъявленного Сторожеву А.С. обвинения, суд первой инстанции указал в приговоре на те обстоятельства, которые Сторожеву А.С. не вменялись следствием. В частности, как справедливо заметил адвокат Тахиров Д.Д. в дополнениях к своей апелляционной жалобе, на стр. 18 приговора суд указал, что Сторожев А.С. высказал угрозу убийством (действия по ч. 2 ст. 119 УК РФ) «в связи с его деятельностью по проверке сообщения избирателя о нарушении экологического законодательства в г. Саратове, о чем в постановлении о привлечении Сторожева А.С. в качестве обвиняемого не говорилось.  Однако, несмотря на наличие очевидного нарушения положений ст. 252 УПК РФ Фрунзенским районным судом г. Саратова, суд апелляционной инстанции не согласился с доводами защиты, указав, что это также было вменено Сторожеву А.С.  При этом, судебная коллегия по уголовным делам Саратовского областного суда не указала, когда указанное действие было вменено Сторожеву А.С.  и на каком листе обвинительного заключения содержится данное указание.
  4. Помимо этого, суд апелляционной инстанции нарушил положения ст. 389.9 УПК РФ, не проверив в полном объеме законность, обоснованность и справедливость приговора Фрунзенского районного суда г. Саратова от 3 ноября 2022 г по делу № 1-85/2022. В частности, судом апелляционной инстанции не была дана должная оценка тому обстоятельству, что суд первой инстанции необоснованно отказал стороне защиты в удовлетворении ходатайства о назначении землеустроительной-кадастровой экспертизы для установления нахождения Залетаевского оврага на месте инкриминируемых Сторожеву А.С. составов преступления, а также в удовлетворении ходатайства о назначении судебной-лингвистической экспертизы аудиозаписи разговоров Сторожева А.С. и Ежовского И.М., хотя смысловое содержание произносимых фраз имело существенное значение для разрешения вопроса о виновности Сторожева А.С.
  5. Также, судом апелляционной инстанции, в нарушение положений ст. 389.9 УПК РФ не был проверен в полном объеме на предмет законности, обоснованности и справедливости вынесенный судом первой инстанции приговор с учетом указанных в апелляционной жалобе доводов защиты. Как было указано в апелляционной жалобе осужденного Сторожева А.С., при вынесении приговора суд не указал, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял одни из этих доказательств и отверг другие. В частности, по эпизоду  ч. 30 ст. 30 УК РФ – ч. 4 ст. 159 УК РФ, указывая на Сторожева А.С. , суд положил в основу приговора показания свидетеля Ежовского И.М. (ранее осужденного за совершение преступления в сфере банковской деятельности с многомиллионным непогашенным ущербом государству),  согласно которым Сторожев А.С. предложил через него  передать деньги знакомым сотрудникам полиции для решения вопросов по уголовному делу Ежовского И.М. Между тем, судом был проигнорирован тот факт, что Сторожев А.С. никогда не говорил о передаче денег сотрудникам полиции. Ни единого доказательства, свидетельствующего о подобных высказываниях со стороны Сторожева А.С., материалы дела не содержат.  При этом, по непонятным нам причинам суды обеих инстанций приняли во внимание указанные показания данного свидетеля и отвергли показания Сторожева А.С. , не указав соответствующих мотивов ни в приговоре, ни в апелляционном определении.

Также остается загадкой, исходя из каких соображений суд первой инстанции посчитал надуманными доводы защиты о наличии прямой причинной связи между оказанием Сторожеву А.С. адвокатом Ситниковым О.В. юридических услуг в июне 2020года,  подтвержденные показаниями свидетелей Сторожевой К.А. и Ситникова О.В., если указанные доводы подтверждались огромным количеством доказательств, в частности, заключенным договором и произведённым адвокату Ситникову О.В. в тот же день платежом (после встречи с Ежовским И.М., что исключает наличие какого-либо совпадения), а также подтвержденным авиабилетами перелетом Сторожева А.С. в Москву в тот же период времени, консультативной справкой.  При этом суд, не дав должную оценку указанным доказательствам, не указал, почему они отвергаются судом.

Более того, подтверждением этого  является  содержание аудиозаписи разговоров Сторожева А.С. и Ежовского И.М., согласно которой Сторожев А.С. не произносит абсолютно никаких фраз, которые могут свидетельствовать о передаче денег сотрудникам полиции. Исходя из указанных разговоров также очевидно, что Сторожев А.С. не обещает Ежовсому И.М. никакого освобождения от уголовной ответственности.

Сторожев А.С. спрашивает про денежные средства и, согласно ответа Ежовского И.М., речь очевидно идет об услугах адвоката, а не о какой-то передаче их каким-то сотрудникам полиции.

 «С: Ну сейчас, я за компот отдам. А посчитайте,  а. По этим что когда?

 Е: Сейчас решим все, к дому подъедем. Бл* Них*я не дешевый этот адвокат то».

Помимо этого, в  протоколе содержится разговор Ежовского И.М. и Сторожева А.С. от 26.06.2020г, согласно которого Ежовский И.М. сообщает, что планирует пойти к сотрудникам ФСБ и настоять на возврате ему денежных средств, а Сторожев А.С. говорит, что никакие деньги брать не будет. Данный разговор  выглядит следующим образом:

«Е: Ну давай, я завтра пойду с четкой установкой на то, что вы ох!ели, вы давайте отдавайте мои деньги. Да реально будет передача, потому что это долг о котором мы договорились. В общем то я на этой позиции и стоял. Я не вижу другого выхода.

С: Да нет, это не так сделать. В п!зду, эти деньги я точно брать не буду».

Данный протокол подтверждает доводы Сторожева А.С. о том, что сотрудниками ФСБ у Ежовского И.М.  были изъяты денежные средства, которые последний никак не мог вернуть назад, в связи с чем был вынужден исполнять все их требования, в том числе направленные на провокацию Сторожева А.С. Не по этой ли  причине в материалах дела имеются аудиозаписи не всех разговоров между  Сторожевым и Ежовским ? В частности, отсутствуют те разговоры, в которых Ежовский говорит о сумме отобранных сотрудниками ФСБ денег в 2,5 млн рублей, а также о том, что эти сотрудники его бьют и угрожают ничего не вернуть в том случае, если он не доведет дело до конца.

Отсутствуют аудиозаписи разговоров между Сторожевым А.С. и Ежовским И.М., имевшие место быть в период с 19 июня 2020 г по 26 июня 2020г., поскольку именно в ходе данного отсутствующего разговора Ежовский И.М. предложил Сторожеву А.С. написать фиктивную расписку, в связи с чем в аудиозаписи разговора от 26 июня 2020г Ежовский упоминает об указанной выше расписке как об уже известном Сторожеву факте. Аудио запись данной  фразы Ежовского И.М. есть деле, и    звучит следующим образом:

 «Е: Андрюх, я тебе и так помог максимально, что только возможно. Я тебе предложил,  что надо сделать. Надо пойти и написать эту расписку и передать деньги и пусть они от винта уходят».

О данной провокации Сторожев А.С.  сообщал суду первой инстанции (а защита – суду апелляционной инстанции), равно как и говорил о том, что данная ситуация произошла у него в связи с тем, что у Сторожева А.С. не сложились отношения с данными сотрудниками в связи со следующими обстоятельствами. 

У сотрудника УФСБ России по Саратовской области Кувардина А.М. к Сторожеву А.С. сложилась личная неприязнь в связи с тем, что много лет назад Сторожев А.С. отказал Кувардину А.М. в совершении с его помощью провокационных действий против начальника отдела УСБ МВД Саратовской области Сергея Чернышова.  При этом,  сам Кувардин А.М. не отрицал данного факта, сообщая суду об имевшем место ранее знакомстве его со Сторожевым А.С.

Затем, в 2021 году у УФСБ России по Саратовской области была запланирована операция в отношении сотрудников полиции Лыгина Д.М. и Пшеничного С.А., с которыми Сторожев А.С. был знаком, в связи с чем Кувардин А.М. и Ольшанский В.А. сначала вынуждали Сторожева А.С.  вручить взятку указанным сотрудникам полиции и дать против них показания, чего Сторожев А.С. не сделал, чем вызвал негативное к себе отношение со стороны данных сотрудников ФСБ. Указанные сотрудники сначала запугивали Сторожева, оказывали давление на его бизнес (пытаясь возбудить уголовное дело в Приволжском ЛУ МВД России, которое спустя 1,5 года завершилось принятием законного и обоснованного постановления об отказе в возбуждении дела), а затем ТОЛЬКО СПУСТЯ ГОД задержали Сторожева А.С. на заправке Торэко в г. Саратове, где избили, потом надели на голову чулок и повезли в Следственный комитет Фрунзенского района г. Саратова, где завели в отдельную комнату, в которой угрожали и вынуждали к передаче денег указанным выше сотрудникам полиции, но Сторожев А.С. не согласился на провокацию в отношении ни в чем не виновных сотрудников полиции Лыгина Д.М. и Пшеничного С.А.

В тот же период времени в производстве правоохранительных органов находилось дело по обвинению Ежовского И.М. в совершении преступления, предусмотренного ст. 172 УК РФ и в связи с желанием использовать Сторожева А.С. в целях провокации и дальнейшего привлечения к уголовной ответственности сотрудников правоохранительных органов Лыгина Д.М. и Пшеничного С.А., Кувардин А.М. через своего осведомителя Бондалиева Л.А. (который в тот момент работал со Сторожевым А.С.), сотрудничающего с ФСБ, познакомили Сторожева А.С. с Ежовским И.М., который в тот момент не знал об указанных планах сотрудников ФСБ Кувардина А.М и Ольшанского В.А.  После того, как Ежовский И.М. в целях смягчения наказания собрал денежные средства в сумме 2 500 000 рублей для передачи их на благотворительность, сотрудники ФСБ Кувардин А.М и Ольшанский В.А. приехали к нему домой, избили и забрали данные денежные средства (что становится очевидным при изучении имеющейся в деле аудиозаписи разговора Сторожева А.С. с Ежовским от 26.06.2020г, а также имеющегося в уголовном деле протокола осмотра предметов от 11.04.2021года , где Ежовский рассказывает Сторожеву А.С. о данном событии.

В частности, в ответ на вопрос Сторожева А.С. «Я просто не понимаю, чего ты боишься? Они что тебе могут сделать?»,  Ежовский И.М. отвечает: «Андрей, я боюсь только одного, что останусь без денег, первое» , а затем сообщает Сторожеву : «Я то хожу туда, не застрелили. Ну да, сегодня «леща» отхватил дома! Я в ах!е конечно!».

При этом,  исходя из смыслового содержания становится очевидным, что в материалы дела были представлены не все разговоры, в частности, отсутствуют те, в которых Ежовский хотел найти знакомых и защиту в ФСБ России, чтобы рассказать им о происходящих событиях).  В связи с необходимостью возврата взятых сотрудниками ФСБ денежных средств Ежовский И.М. начал сотрудничать с ФСБ и пошел на провокацию в отношении Сторожева А.С., поскольку в какой-то степени зависел от сотрудников данной службы, т.к. последние незаконно изъяли у него 2 500 000 рублей, а также желал смягчения уголовной ответственности по своему уголовному делу (что очевидно из вынесенного в отношении Ежовского И.М. приговора, согласно которого ему было назначено наказания в виде трех лет лишения свободы условно, при том, что он причинил государству многомиллионный ущерб). 

О том, что вся данная ситуация с якобы требованиями Сторожева А.С. передачи денег за так называемое «решение вопроса» по не привлечению к уголовной ответственности Ежовского являлась провокацией, говорит ряд фактов.

В частности, в день первой встречи Сторожева с Ежовским, которую организовал Бондалиев (которого так и не допросили при производстве по уголовному делу ни на стадии предварительного расследования, ни в судебном заседании), Сторожев не хотел встречаться с последним, поэтому Бондалиев был вынужден «перехватить» его на стадионе Волга, когда Сторожев ехал домой. Именно там произошли первая встреча Сторожева А.С. с Ежовским.

Затем было еще несколько встреч, в том числе записи разговора, с которых имеются в материалах дела.  Но на стадионе Волга была только одна  встреча, которая записана не была, однако, сотрудники УФСБ России по Саратовской области Кувардин А.М. и Ольшанский В.А. давали не соответствующие действительности, сфальсифицированные, несоответствующие действительности и явно надуманные показания о месте записи первого разговора (хотя на указанном ими разговоре даже отсутствуют сведения о знакомстве Сторожего и Ежовского), придумывали какие-то фактически не существующие лавочки и скверы, не расположенные на данном участке местности, а также о каком-то дистанционном способе записи, при этом не озвучив данных ни записывающего устройства, ни конкретного способа проведения указанной записи. Более того, Ольшанский В.А. давал показания, согласно которых с ним был также еще один сотрудник ФСБ, данные которого он не помнит, что очевидно свидетельствует о лживости указанных показаний. Необходимо отметить, что по факту дачи заведомо ложных показаний указанными выше сотрудниками ФСБ адвокатами Сторожева  поданы обращения в Генеральную прокуратуру РФ, в Военную прокурору Центрального военного округа и Федеральную службу безопасности России, а также заявления о привлечении их к уголовной ответственности.

В данный же период между Ежовским и Сторожевым произошла сделка по покупке леса, впоследствии от проведения которой Ежовский отказался, мотивируя тем, что она была совершена не с самим Сторожевым, а с иным лицом – его компаньоном. Важно отметить, что в настоящее время в отношении этого компаньона Сторожева Отделом полиции № 1 УМВД России по городу Саратову (Волжский район) возбуждено уголовное дело по факту хищения именно этого леса. Между тем, данная сделка по покупке леса проходила при сопровождении общего друга Сторожева А.С. и Ежовского И.М. – Жени Канапы, но в судебном заседании, явно вводя суд в заблуждение, Ежовский сообщал, что не знаком с таким, хотя в имеющихся в материалах дела аудиозаписях Ежовский неоднократно упоминает о данном человеке, при этом,  в протоколе осмотра предметов от 11.04.2021 данные этого лица закрыты цифрой «1». Так, в указанном протоколе имеется следующий диалог Ежовского И.М. и Сторожева А.С.:

И: Я сегодня Женьку видел, он говорит, ты что-то машину, что ли въе..ал. Сильно?

А:  Какого Женьку?

И: (1)  

Таким образом, у Сторожева и Ежовского ранее были договорные отношения, в связи с чем Сторожев доверял последнему и соответственно хотел помочь путем поиска хорошего адвоката для смягчения Ежовскому наказания. И именно в связи с консультацией с адвокатами Сторожев и говорил о необходимости дачи признательных показаний и внесении денежных средств в благотворительный фонд. При этом необходимо отметить, что Ежовский И.М. все же воспользовался рекомендациями адвоката Ситникова и дал признательные показания, в результате чего понес наказание в виде лишения свободы условно. Следовательно, Ежовский И.М. обманул Сторожева А.С., не отдав ему деньги за рекомендации адвоката, которыми он воспользовался и которые оплатил Сторожев.

Однако, суды первой и апелляционной инстанции по не понятным  причинам не приняли во внимание указанные выше обстоятельства.

Необходимо отметить, что при изучении протокола осмотра аудиозаписей,  становится очевидным, что Сторожев А.С.  не планировал брать у Ежовского И.М. никакие денежные средства, что делает очевидным надуманность довода о том, что Сторожев А.С. якобы не отказался от своих планов по получению денежных средств от Ежовского И.М.   Очевидно, что Сторожев планировал получить от Ежовского только те денежные средства, которые отдал адвокату Ситникову в связи с оказанием Ежовскому определенной юридической помощи.

Помимо этого, в судебном заседании было установлено, что в тот же период Ежовский встречался в Москве с представителем адвоката Ситникова по имени Петр для обсуждения ряда вопросов, касающихся работы адвоката Ситникова по его делу, поскольку последний был в Краснодаре. Необходимо отметить, что сам Ежовский И.М. не отрицал указанной встречи.  

Кроме того,  в апелляционном определении от  2 марта 2023г судебная коллегия по уголовным делам в обоснование законного приговора привела абсолютно абсурдный довод о том, что версия о передачи Сторожеву А.С. 164 000 рублей для оплаты адвоката Ситникова О.В. была придумана с целью оправдания преступных действий Сторожева А.С., данная версия является нелогичной, противоречащей здравому смыслу, не объясняющей того, что мешало самому Ежовскому И.М. встретиться с адвокатом Ситниковым О.В., получить от него необходимую юридическую помощь, и не пользоваться посредником в лице Сторожева А.С., не обладающим каким-либо юридическим образованием и платить за это немалую сумму в размере 164 000 рублей. Между тем, не совсем понятно, каким образом Ежовский И.М. мог самостоятельно встретиться с адвокатом Ситниковым О.В., если он не был с ним лично знаком, в то время как организовать получение Ежовским И.М. квалифицированной помощи адвоката Ситникова О.В. мог как раз именно Сторожев А.С.

Кроме этого, по непонятным нам причинам суды обеих инстанций не учли факт неосведомленности Сторожева А.С. о том, что в день их совместной встречи с Ежовским И.М. и адвокатом Сагитовым Э.Р. Сторожев А.С. не знал и не мог знать о том, что Ежовский И.М. планирует ему передать денежные средства в сумме 2 500 000 рублей. Данный факт подтверждается аудиозаписями, исходя из анализа которых неизбежно следует вывод о неосведомленности Сторожева А.С. о планируемом Ежовским И.М. «мероприятии» в виде передачи денег в сумме 2 500 000 рублей, поскольку ранее Сторожев А.С. и Ежовский И.М. обсуждали передачу только денежных средств в сумме 164 000 рублей за оказанные адвокатом услуги. Между тем суды, также,  не дав должную оценку указанным доказательствам, не проанализировали данную вероятность в приговоре и апелляционном определении, что привело к их незаконности и несправедливости.

В  приговоре суд ссылается на показания свидетеля Ежовского И.М., касающихся передаче пакета с деньгами, согласно которых данный пакет Сторожев А.С. взял в руки, потом вернул.  В данной ситуации также нет ни единого достоверного доказательства, подтверждающего указанные доводы свидетеля Ежовского И.М.  Более того, если бы Сторожев А.С. хотя бы дотронулся до пакета, на нем бы однозначно остались какие-либо следы (папиллярных узоров или ДНК), и сотрудники ФСБ обязательно их бы зафиксировали и представили в материалы дела. Однако, по непонятным причинам, судом не был принят во внимание данный факт, который мог существенно повлиять на выводы суда.

В  судебном заседании Ежовский давал просто абсурдные показания относительно мотива его предупреждения Сторожева о том, что они находятся под наблюдением сотрудников ФСБ. Данный свидетель сообщал, что якобы Сторожев по телефону сказал, что намерен убить другого человека, в связи с чем,  Ежовский испугался и сообщал информацию о наблюдении. Однако, при изучении аудиозаписи очевидно, что данных фраз Сторожев  не произносил, в связи с чем судами должна была быть проанализирована очередная лживость показаний указанного свидетеля, а также мотивы дачи подобных показаний.

Кроме этого, суд первой инстанции положил в основу своих выводов также показания Ольшанского А.В. и Кувардина А.М., утверждавших, что автомобиль Сторожева А.С. не был тонирован, согласно которых в ходе проведения оперативного эксперимента он лично видел, как Сторожев А.С., находясь в автомобиле получил от Ежовского И.М. пакет с деньгами, ранее выданными сотрудником ФСБ, после чего Сторожев А.С. вернул деньги . Между тем, судом не было принято во внимание существенное для дела обстоятельство, которое выразилось в фактической невозможности указанных свидетелей наблюдать происходящее в автомобиле Сторожева А.С. по следующим причинам. Во-первых, ни спереди, ни сбоку от машины Сторожева А.С. никого не было и быть не могло, поскольку он остановил машину внезапно и практически посередине дороги, а передние и лобовое стекла обклеены термальной пленкой, которая бликует, поэтому наблюдение происходящего в машине невозможно. Во-вторых, Сторожев А.С. не доехал до дома Ежовского И.М., о чем последний неоднократно его просил (где скорее всего и находились указанные сотрудники ФСБ ), а момент общения на тему передачи денег перед выходом Ежовского И.М. занял всего несколько секунд, что очевидно исходя из имеющейся в деле аудиозаписи. В-третьих, сзади машины также ничего увидеть было невозможно, поскольку задние боковые стекла автомобиля Сторожева  были затонированы самой темной пленкой, а заднее стекло – двойной пленкой.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда от 2 марта 2022г был установлен факт тонировки указанного выше автомобиля ,  что в очередной раз подтверждает дачу сотрудниками ФСБ Ольшанским В.А. и Кувардиным А.М. заведомо ложных показаний в отношении Сторожева. Между тем, суд апелляционной инстанции не принял во внимание,  установленное ими же обстоятельство и не дал ему должной оценки в своем апелляционном определении.

Еще более лживые показания  и по факту,  якобы имевшей место передаче денег давали свидетели Кувардин А.М. и Ольшанский А.В., которые на стадии предварительного расследования как «под копирку» поясняли, что «в ходе беседы Сторожев А.С. спросил Ежовского И.М. о том, подготовил ли тот деньги за решение вопроса, на что последний ответил, что денежные средства находятся при нем». Между тем, исходя из анализа аудиозаписи очевидно, что указанных фраз Сторожев А.С. не произносил, следовательно Кувардин А.М. и Ольшанский А.В. оговорили Сторожева А.С.

Факт дачи свидетелем Кувардиным А.М. и Ольшанским А.В. заведомо ложных показаний (в связи с чем  адвокатами Сторожева  в настоящий момент поданы соответствующие обращения в Генеральную прокуратуру РФ, в Военную прокурору Центрального военного округа и Федеральную службу безопасности России, а также заявления о привлечении их к уголовной ответственности) подтверждается имеющейся в деле аудиозаписью, исходя из которой очевидно, что Сторожев А.С. не только не брал в руки пакет с деньгами, но и тем более не убеждался, что в пакете лежат именно денежные средства. При этом необходимо отметить, что Сторожев А.С. в тот момент знал, что ведется видеонаблюдение, поэтому однозначно не стал бы брать указанный пакет в руки.

Кроме того, ни для кого не секрет, что подобного рода «мероприятия» по задержанию преступников «с поличным» сотрудники ФСБ всегда проводят под видеонаблюдением, либо фотосъемкой. Между тем, какое-либо видеонаблюдение либо фото в материалах дела отсутствует, а в основу вины Сторожева А.С. была положена лишь аудиозапись, исходя из которой вообще не понятно, что хотел передать Ежовский И.М. ему в машине (при этом, исходя из той же аудиозаписи,  очевидно, что Сторожев не хотел ничего брать у Ежовского). 

  1. Что касается эпизода по ч. 2 ст. 119 УК РФ, при рассмотрении данного состава преступления суд первой инстанции также не указал, почему им принимаются во внимание одни доказательства и отвергаются другие. В частности, суд не указал, почему им был принят во внимание абсурдный довод потерпевшего о том, что приехавшим сотрудникам полиции Сорокин Д.В. сразу не сообщил об угрозе убийством в свой адрес, поскольку был напуган и опасался за свою жизнь, и только спустя полгода он принял решение обратиться в правоохранительные орган. При этом, судом не был приведен должный анализ ситуации, в которой человек испугался бы каких-либо непонятных и ничем не подкрепленных угроз в присутствии аж восьми вооруженных сотрудников полиции и «вспомнил» о них только спустя семь месяцев. Вместо этого, суд положил в основу приговора эти вызывающие удивление показания потерпевшего.

Судом не было принято во внимание огромное количество представленных защитой доказательств, опровергающих доводы потерпевшего, которые не были должным образом проанализированы судом. В частности, запись обстоятельств на месте конфликта на флеш-накопителе. При изучении данной записи,  очевидно, что Сорокин спокойно диктует Сторожеву А.С., что необходимо сделать и куда обратиться. Учитывая данный факт неизбежно следует вывод, что никакого конфликта между Сторожевым А.С. и Сорокиным, а уж тем более угроз убийством не было и быть не могло.  При этом суд первой инстанции, указывая на данное доказательство в обжалуемом приговоре , не указывает, почему данное доказательство не принимается судом. При этом, судом не был проанализирован тот факт, что в момент выемки следователем Демченко телефона с указанной выше записью у свидетеля Новичковой, абсолютно нигде не было указано, что данный телефон находится в нерабочем состоянии. Более того, телефон Новичковой в момент выемки был исправен, но данному факту судом не было дано должной оценки.

С удом первой инстанции не была проанализирована возможность слышать Самолетовым М.А. якобы высказываемые Сторожевым А.С. угрозы в адрес Сорокина Д.В. В своих показаниях Самолетов М.А. сообщает, что «впоследствии, когда депутат Сорокин Д.В. смог встать между нападавшими и мной, я смог отойти на безопасное расстояние и вызвать сотрудников полиции» Аналогичные показания о том, что Самолетов смог отойти на несколько десятков метров были даны им в ходе судебного разбирательства .   Кроме этого, необходимо отметить, что согласно имеющегося в материалах дела заявления Сорокина Д.В. «После того, как Сторожев А.С. и Яшадов А.Р перестали избивать Самолетова М.А., тот отошел на несколько метров сторону, а Сторожев А.С. обратился с угрозами ко мне» . Таким образом, Сорокин Д.В. также подтвердил, что Самолетов М.А. отходил от места конфликта.

Между тем, как видно на видеозаписи камер наблюдения от 15.10.2020, в месте так называемого «конфликта» работал трактор (или как говорит Сорокин «бульдозер»), что исключает возможность услышать разговор людей, стоящих на определенной удаленности, поскольку звук техники очень громкий и исключает слуховое восприятие происходящего. Необходимо отметить, что именно по указанному мотиву судом были отвергнуты показания свидетелей защиты, которые сообщали, что не слышали никаких угроз. Более того,  исходя из видеозаписи происходящего, а также протокола проверки показаний на месте с участием Самолетова М.А. от 11.02.2022, последний указывает на место, где якобы он слышал угрозы от Сторожева А.С. в адрес Сорокина Д.В.  При изучении фототаблицы к указанному протоколу  становится очевидно, что происходящее на данном месте попало в видимость камер наблюдения и было зафиксировано. При изучении видеозаписи видно, что Сорокин Д.В. идет за Сторожевым А.С. и Яшадовым Р.А. подходит к ним (Самолетов при этом даже не подходил к указанному месту).  Затем Сорокин Д.В., Сторожев А.С. и Яшадов Р.А. стоят и спокойно общаются, возможно,  обсуждают происходящее на площадке, рядом с ними работает экскаватор. При этом абсолютно никакой агрессии не с чьей стороны нет. Самолетов стоит поодаль от них, сначала на расстоянии нескольких метров, затем отходит еще дальше. При этом, учитывая звук работающей техники, работающего завода по металлообработке и железной дороги, услышать разговор между Сорокиным Д.В., Сторожевым А.С. и Яшадовым Р.А. он физически не мог. Таким образом, очевидно, что Самолетов М.А. дал заведомо ложные показания о том, что якобы слышал высказанные Сторожевым А.С. в адрес Сорокина Д.В. угрозы. 

Кроме того, Самолетов М.А. находится в прямом подчинении Сорокина Д.В., что не отрицалось ими как в ходе предварительного расследования,  так и в суде.  Исходя из данного факта,  становится очевидным заинтересованность Самолетова М.А. в благоприятном для Сорокина Д.В. исходе указанного дела. Более того, у Самолетова М.А. также был мотив оговорить Сторожева А.С. , поскольку накануне у Сторожева А.С. произошел конфликт с матерью Самолетова.

В  своем объяснении, данном спустя 7 месяцев после конфликта, Сорокин Д.В. сообщил,  что давал объяснение сотруднику полиции, «согласно которого разговор после конфликта … происходил в спокойной обстановке, без конфликтов. В действительности было не так, сотрудник полиции неправильно меня понял. Я имел ввиду, что фактов причинения мне телесных повреждений со стороны Сторожева и Яшадова не было». Очевидно, что Сорокин Д.В. с самого начала вводил правоохранительные органы в заблуждение (либо находится с ними в сговоре), поскольку речь идет именно об отсутствии конфликта, а не причинении телесных повреждении, при чем это разные вещи и понять их иначе невозможно.  Все сказанное выше неизбежно свидетельствует о лживости показаний Сорокина Д.В.

При этом , в обжалуемом приговоре суд первой инстанции указывает, что «обстоятельства, изложенные Сорокиным Д.В. в первоначальном объяснении, сами по себе не могут свидетельствовать о том, что Сторожев А.С. не высказывал угрозу убийством в адрес Сорокина Д.В., и что данную угрозу потерпевший реально не воспринимал».  Таким образом, учитывая сложившуюся ситуацию и  имеющиеся в деле доказательства, приводя подобное утверждение, суд первой инстанции никаким образом не обосновывает, в связи с чем,  он пришел к данному выводу и какими доказательствами подтверждается указанное умозаключение.

Также судами обеих инстанций не было учтено, что Сорокин и Самолетов являются блогерами, от чего и получают доход. Поэтому,  суды должны были  проанализировать те телеграмм каналы, которые ведутся указанными лицами (особенно их провокационный и агрессивный стиль, сопровождающийся оскорблениями и затрагивающий честь и достоинство государственных служащих, должностных лиц, рядовых граждан. Более  того, каждое заседание в суде первой инстанции по настоящему делу было выложено в данных телеграмм каналах),  после чего неизбежно бы пришли к выводу о том, что данное дело было нужно потерпевшим для поднятия их рейтинга и соответственно заработка.

В  подтверждение своей невиновности Сторожевым А.С. в материалы дела было представлено огромное количество доказательств:   видеозапись места конфликта, аудиозапись обстоятельств на месте конфликта на флеш-накопителе.  О невиновности Сторожева А.С.  свидетельствовали показания ряда незаинтересованных лиц, в том числе сотрудников полиции, присутствующих на месте так называемого «конфликта». Более того, Сторожев А.С. в полном объем обосновал лживость и доказал противоречивость показаний Сорокина Д.В. и Самолетова М.А., а также в целях подтверждения своей позиции подавал ходатайство о проведении психофизиологической экспертизы , в удовлетворении которого было отказано.

Помимо всего сказанного вынесенный Фрунзенским районным судом г. Саратова приговор от 3 ноября 2022г по уголовному делу № 1-85/2022 в отношении Сторожева А.С. является не только незаконным, необоснованным, но и очевидно несправедливым, поскольку в рассматриваемой ситуации назначенное наказание явно не соответствует тяжести преступления и является чрезмерно суровым, поскольку за аналогичные преступления наказание  обычно не превышает 2 года лишения свободы, или считается условным.

Будет ли  10 октября  2023 года отменен приговор Фрунзенского районного суда г. Саратова от 3 ноября 2022г по уголовному делу № 1-85/2022 и  Апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда от 2 марта 2023г по делу № 22-587/2023  и вынесен оправдательный приговор?

В этот день мы и узнаем,  действует ли на территории  Саратовской области Закон.